02020 год для ярославцев, как и для всех жителей планеты, прошел под знаком коронавирусной инфекции. С новым, тогда еще малоизученным, вирусом мы познакомились весной. С тех пор несколько раз менялись протоколы лечения, что немало пугало граждан: ведь если месяц назад твоего соседа лечили не так, как лечат тебя сегодня, это настораживает. О том, как обстоят дела сегодня, мы поговорили с главным инфекционистом Ярославской области Задыне Худоян.
– Задыне Гургеновна, 8 месяцев назад, когда мы впервые столкнулись с COVID-19, скажем прямо, было непросто. Сегодня мы можем говорить о том, что знаем, как лечить коронвирусную инфекцию?
– Чтобы знать, как лечить, мы должны были знать, что происходит в организме человека и как изменяется его состояние. Сейчас мы изучили течение этого заболевания. И все те схемы, которые представлены в последней, девятой, версии методических рекомендаций, уже предполагают разное лечение при разных вариантах течения.
80 процентов населения переболевают в достаточно легкой форме. И для этого прописаны также свои схемы, которые лечатся амбулаторно. А остальные 20 процентов – это среднетяжелые и тяжелые пациенты, которые, как правило, требуют стационарного лечения. Им, конечно же, прописана своя схема терапии.
– А есть что-то общее в лечении всех пациентов?
– Да, конечно. Все эти схемы включают в себя и противовирусную терапию – этиотропную, – и патогенетическую, и симптоматическую. Важен комплексный подход во всех случаях.
– А что считать тяжелой формой? Многие думают, что если температура под 39, то это уже не назовешь обычной небольшой простудой, а значит, форма тяжелая. Это действительно так?
– Все зависит от длительности этой температуры. Если она держится в течение 2-3 дней, это при вирусной инфекции возможно. А вот уже потом, при правильном лечении, при обращении к врачу и следовании назначенной терапии температура должна постепенно снижаться, интоксикация должна уходить, и самочувствие будет уже более менее стабильно. Если температура сохраняется дольше и положительной динамики нет, то уже решается вопрос об оценке степени тяжести и о госпитализации.
– Существуют какие-то состояния, хронические заболевания, при которых человеку с коронавирусной инфекцией требуется немедленная госпитализация?
– Конечно, во-первых, это пожилой возраст. Когда высокая температура и при этом пациент старше 65 лет. В этом возрасте обычно есть масса хронических заболеваний. Также вопрос о госпитализации встает, когда у человека в анамнезе есть сердечно-сосудистые и эндокринные заболевания, особенно сахарный диабет, онкология.
– Если больничный лист не нужен, все равно следует обратиться к врачу при первых признаках болезни?
– Что касается этого заболевания, поверьте, здесь уже дело не в больничном листе. Важна правильная тактика ведения таких пациентов. И чем раньше начато правильное лечение, тем благоприятнее будет прогноз. То, что я вижу в стационаре: болезнь, как правило, тяжело протекает у тех людей, которые не обращают внимания на микросимптоматику, не обращаются своевременно за медицинской помощью, ничем не лечатся. Некоторые не хотят из-за работы уходить на больничный, у других какие-то личные вопросы возникают, которые надо «утрясти». Но все это плохо заканчивается. Раннее лечение – это, конечно же, залог успеха терапии.
– А используются в лечении новые препараты, которые буквально недавно были разработаны, а часть их выпускается и у нас в регионе?
– Безусловно, эти препараты есть во всех протоколах лечения, некоторые из них активно используются не только при лечении в стационаре, но и для амбулаторной помощи.
– Есть в утвержденных схемах препараты с серьезной побочкой? И не нужна ли после их применения специальная реабилитация?
– Те или иные побочные эффекты могут быть у любого лекарства. Лечение некоторыми препаратами при коронавирусной инфекции тоже порой не проходит бесследно. Они применяются в тех случаях, когда уже речь идет не о побочных эффектах, а о спасении жизни пациента. Но очень часто мы не видим даже и этих побочных эффектов, когда все пошло во благо, и пациенты выздоровели, а так называемый цитокиновый шторм у них не развился и все завершилось благополучно. Таких препаратов, чтобы из-за их применения больным требовалась реабилитация, у нас однозначно нет.
– А были в вашей практике случаи повторного заболевания коронавирусной инфекцией? Как думаете, они возможны?
– В моей практике таких случаев пока не было. У всех переболевших в крови циркулирует иммуноглобулин G – это значит, что у человека выработался иммунитет. Говорить о том, как долго он будет сохраняться, пока еще рано. Нужно наблюдать, через какое время эти антитела вымываются, снижается ли их количество.
– Если, несмотря на все меры предосторожности, у нас все-таки будет рост заболеваемости коронавирусной инфекцией, больницы справятся с нагрузкой?
– Коечный фонд у нас достаточный, мы находимся в зеленой зоне по резерву. Причем у нас постоянно расширяется не просто «ковидный» фонд, но и так называемые «кислородные койки», то есть закупается необходимое оборудование, проводится монтаж кислородных линий. Так что к любому развитию ситуации мы готовы. Держим руку на пульсе!
| Карта сайта